Шаратчандра Чатерджи. ДЕВДАС.

Глава 15.

А Девдас? Он весь день просидел на лавочке в калькуттском Эдемском Саду, там же и заночевал. Не то, чтобы он горевал чрезмерно или испытывал мучительную боль, нет... Просто его переполняло какое–то непонятное, выстраданное безразличие. Бывает, просыпаешься вдруг от того, что отлежал себе все бока, и в полусонном состоянии начинаешь лихорадочно ощупывать себя, и твоё заторможенное сознание с удивлением обнаруживает, что, казалось бы, неотъемлемая часть организма даёт сбой. Потом постепенно начинает проясняться, что теперь ты не подвластен самому себе. Девдас именно так понемногу привыкал к тому, что отныне он не только скован по рукам и ногам, но и лишён навеки права обладания одним из своих жизненно важных органов. Теперь он бы мог сколько угодно переживать, биться в истерике, но потерянного не вернуть. Надеяться на избавление от оков тоже было бы большой ошибкой.

Когда с восходом солнца Девдас очнулся, его стал мучить вопрос, куда идти? В голове крутилась мысль о том соседе... как там его… Чунилале. Он без промедлений отправился к нему. По дороге его толкали, он падал, не обращая внимания на шишки и ссадины. Все, на кого он натыкался, принимали его за пьяного и прогоняли прочь. Кое–как он доковылял до пансиона. В дверях стоял Чунилал, который как раз собирался уходить:

— Девдас, ты?

Девдас молчал.

— Ты давно приехал? Наверно, ещё с дороги не умывался, не завтракал... А чего нос повесил?

Девдас едва не упал на землю, когда Чунилал подхватил его под руку, завёл внутрь и осторожно усадил на свою кровать:

— Да что с тобой, Девдас?

— Вчера из дома приехал.

— Вчера?! Тогда где ты пропадал весь день? Где провёл ночь?

— В Эдемском Саду.

— Как прикажешь это понимать? Ты спятил?

— Тебе–то что?

— Впрочем, пока можешь не рассказывать. Сначала поешь немного, потом поговорим. А где твой багаж?

— Нет у меня никакого багажа.

— Хорошо, пусть так. Ты ешь, ешь...

Чунилал накормил Девдаса скромным завтраком, аккуратно уложил на кровать и прикрыл двери:

— Поспи немного. Приду вечером, разбужу.

Около десяти часов, когда он вернулся, Девдас всё ещё крепко спал. Чунилал не стал его будить и, стараясь не шуметь, постелил себе на полу.

Всю ночь Девдас проспал, как убитый. Уже давно рассвело, но он так и не проснулся. Было почти десять часов утра, когда он вдруг открыл глаза:

— Чунилал? Ты когда пришёл?

— Только что. Надеюсь, не сильно тебя потревожил?

— Нет, конечно, нет… — Девдас довольно долго смотрел на него, потом с детской непосредственностью выдал: — Чуни, братец, у меня совсем ничего нет. Долго ли ты меня так сможешь вытерпеть?

Чунилал засмеялся. Он прекрасно знал, что отец Девдаса довольно богатый помещик, поэтому весело заметил:

— Я тебя могу вытерпеть, Девдас, сколько угодно. Ты пока разбирайся со своими домашними, и больше ни о чём не беспокойся.

— Каков твой доход, Чунилал?

— Ничего особенного, дружище. У меня есть домик с приусадебным участком, заправлять которым я поручил своему брату. Он присылает мне каждый месяц по семьдесят рупий. На эту сумму мы с тобой легко проживём.

— Почему домой не едешь, Чуни?

— Это старая история, дорогой... — Чунилал опустил глаза.

Девдас промолчал.

Подошло время обедать. После ванны они вместе поели и сели отдыхать в комнате. Чунилал спросил в шутку:

— Что, Девдас, с отцом поссорился?

— Нет вроде.

— Тогда с кем–то из родственников?

— Нет, — ответил Девдас на той же вялой ноте.

Чунилалом слегка овладел интерес, и он выпалил:

— Ой, а ты ведь ещё не женат!

Девдас отвернулся в другую сторону и через некоторое время опять впал в забытье. Так он провалялся ещё два дня. На утро третьего дня он проснулся посвежевшим. Казалось, с его лица словно плотная пелена сошла. Чунилал поинтересовался:

— Сегодня как себя чувствуешь?

— Похоже, гораздо лучше. Ты мне вот что скажи, Чуни... Куда ты ходишь по ночам?