Шаратчандра Чатерджи. ДЕВДАС.

Глава 16.

Чунилал слегка смутился:

— Тебе это зачем, Девдас? Ты мне лучше ответь, ты всё ещё учишься?

— Учёба давно в прошлом.

— Э, брат! Это ты зря. Всего через два месяца будут экзамены. Ты ведь способный, наверняка бы сдал!

— Я бросил учиться, Чуни.

Чунилал ничего не сказал. Девдас не унимался:

— Ты будешь говорить, куда ходишь? Иногда мне до того хочется пойти с тобой и узнать, что скрывается за этими ежедневными походами!

— Ну, допустим, ты это узнаешь, и что дальше? — Чунилал заглянул ему в глаза. — Ты ведь вполне ясно представляешь, что я посещаю далеко не самое приличное место.

Девдас в сердцах затараторил:

— Приличное оно или неприличное, мне плевать. Чуни, хоть разок возьмёшь меня с собой, ладно?

— Взять–то возьму, что здесь такого? Однако, на мой взгляд, тебе там делать нечего.

— Нет, Чуни–бабу, я просто обязан побывать там с тобой. Если это заведение мне не понравится, я больше туда никогда не пойду.

Чунилал про себя улыбнулся и покачал головой:

— Моя школа... — Потом громким голосом добавил: — Если тебе так хочется, то нужно сходить.

Ближе к вечеру из деревни приехал Дхарамдас, привёз вещи. Посмотрев на Девдаса, он расплакался:

— Девдас, уже столько времени прошло, а твоя мать днями и ночами, не переставая, слёзы льёт.

— Почему?

— Потому, что ты уехал, никому ничего не объяснив, — Дхарамдас вытащил из кармана письмо от матери и протянул Девдасу.

С целью вникнуть в суть дела, Чунилал внимательно наблюдал за ними. Девдас, прочитав письмо, расстроился, так как мать писала только о его возвращении. Во всём доме она одна переживала из–за его побега. Видимо, она о чём–то догадывалась. Тайком от мужа, она прислала Девдасу немного денег. Дхарамдас отдал их:

— Дев, возвращайся домой.

— Я не могу. Ты поезжай один.

Тем же вечером компаньоны, разодетые в пух и прах, вышли из дома. У Девдаса особых средств шиковать не было, но Чунилал силой заставил его принарядиться. На девять часов они наняли конный экипаж, который доставил их в Читпур, к подъезду двухэтажного здания. Чунилал завёл Девдаса внутрь дома, хозяйка которого — Чандрамукхи — имела определённую славу. Она сама вышла встречать их, и Девдас, поняв, куда он попал, онемел. В течение стольких дней он обходил женщин стороной, в чём даже самому себе не мог признаться, а тут Чандрамукхи только одним своим видом напомнила о наболевшем. Перекосившись от злости, он напал на Чунилала:

— Ты меня сюда зачем притащил?

Его звериное рычание повергло в изумление обоих, но Чунилал быстро совладал с собой и схватил Девдаса за руку:

— Будь добр, зайди внутрь.

Девдас угомонился, спокойно вошёл и, опустив голову, расположился на ковре. Чандрамукхи растерянно опустилась рядом. Появилась служанка и наполнила табаком хуку, но Девдас не удосужился даже взглянуть в её сторону. Чунилал тоже притих, как мышь, почуявшая змею. Служанка растерялась, и в итоге не придумав ничего лучше, просто сунула хуку в руки Чандрамукхи и исчезла. Та машинально закурила. Глядя на Чандрамукхи, извергающую клубы табачного дыма, Девдас с подчёркнутым презрением произнёс:

— Полное отсутствие манер на фоне крайней степени самовлюблённости.

До него никто не мог сравниться с Чандрамукхи в красноречии. Переспорить её также было делом не из лёгких. Слова Девдаса, сказанные с изысканной ненавистью, плетьми исполосовали ей сердце. За несколько мгновений она была полностью раздавлена и стала задыхаться, но на этот раз не только от табачного дыма. Молча отдав хуку Чунилалу, она пристально посмотрела на Девдаса, но не проронила ни слова. Все трое сидели совершенно бесшумно. Комната была объята тишиной, и только изнутри хуки выходил дым и робко раздавался булькающий звук, нарушая царившее безмолвие.