Шаратчандра Чатерджи. ДЕВДАС.

Глава 2.

Пандит Говинда вместе с учениками вернулся в школу и там, дав волю своему гневу, начал придираться ко всем по поводу и без повода и решил, что, несмотря на то, что отец Девдаса без сомнения большой человек в деревне, он не позволит больше его сыну посещать школу. В тот день занятия закончились раньше обычного. Расходясь, ученики между собой обсуждали случившееся:

— Видели, какой Дев смелый! Какой меткий!

— Самого Бхоло отколошматил!

Один из них встал на защиту Бхоло:

— Вот увидите, он ещё получит от Бхолонатха!

— Каким образом, если его теперь в школу никто не пустит?

Парвати с книгой и грифельной доской в руках пристроилась к ребятам по пути домой. Она тронула за плечо ближайшего спутника:

— Мани! Неужели Деву теперь не разрешат ходить в школу?

— Можешь даже не сомневаться.

Отец Парвати Нилькант Чакрварти и заминдар−сахиб (1)

жили по−соседству: рядом с необъятными хоромами Мукерджи ютился старенький кирпичный домик, окруженный клочком земли. Несколько домов в округе пользовались услугами Чакрварти в найме браминов для осуществления религиозных обрядов, да и из дворца заминдар−сахиба также кое−что перепадало. Одним словом, его семья не бедствовала и жила припеваючи.

Первого, кого Парвати встретила, был Дхарамдас. Он прислуживал в доме Девдаса и уже в течение двенадцати лет ухаживал за Девом, отводил его в школу и по окончании занятий забирал домой. Эта забота была частью его жизни, и сейчас он как обычно направлялся к школе. Увидев Парвати, он спросил:

— Эй, Паро! А Дев где?

— Он сбежал.

— Что значит сбежал? — Удивился Дхарамдас.

Вспоминая историю с Бхолонатхом, Парвати от распиравших её эмоций расхохоталась:

— Дхарм, представляешь, Дев... хи−хи−хи... в извёстку... хи−хи−хи... толкнул...

Дхарамдас ничего не мог понять, однако увидев, как заразительно смеётся Парвати, тоже заулыбался:

— Паро, расскажи толком, в чём дело?

— Дев толкнул старосту, и тот в гору известки влетел!

Дхарамдас сразу всё понял и вдруг омрачился:

— Паро, ты знаешь, где он сейчас?

— Нет... Откуда мне знать?

— Тебе наверняка известно об этом. Говори, Паро! Он же наверно проголодался.

— Наверняка проголодался, только я не скажу.

— Почему это?

— Если проболтаюсь, то он меня побьёт. Давай, я лучше сама отнесу ему еду.

Дхарамдас немного успокоился и сказал:

— Отнеси и, будь добра, уговори его до вечера вернуться домой.

— Ладно, уговорю. — Кивнула Паро.

Придя домой, она увидела, что её мать и мать Девдаса уже обо всём знают. Они забросали её вопросами, а потом смеялись и иногда ахали над её рассказом. После этого, завернув что было съестного в краешек своего сари, она отправилась в манговый сад заминдар−сахиба, находившийся прямо около их дома. Она знала, что Девдас расчистил для себя местечко в зарослях бамбука и бегал туда курить, и что именно там находилось его тайное убежище. Оказавшись на месте, Парвати сквозь облако дыма увидела среди бамбука Девдаса, держащего в руке хуку. Он был грустным, на его лице отчётливо виднелись следы переживаний. Увидев Парвати, он очень обрадовался, но не показал виду. Пуская кольца дыма, он многозначительно произнес:

— Подойди!

Парвати подошла ближе и села. Девдас сразу же обратил внимание на то, что у неё что−то завернуто в сари. Недолго думая, он развернул еду и с набитым ртом спросил:

— Паро, а как там наш пандитджи поживает?

— С дядей говорил.

Дев поставил хуку на землю и опустил глаза:

— Отцу нажаловался…

— Да.

— Дальше что было?

— Теперь он тебе не разрешит ходить в школу.

— Больно надо мне туда ходить! — Тут еда закончилась, и Девдас вопросительно посмотрел на Парвати. — Сладости давай!

— Нет у меня никаких сладостей.

— Тогда воды давай!

— Откуда я тебе её возьму?

Девдас вспылил:

— Если ничего не принесла, то зачем тогда вообще пришла? Марш за водой!

Его тон Парвати не понравился:

— Не буду я сюда по сто раз ходить. Сам иди и пей!

— Прямо сейчас?

— Ты же не собираешься здесь навечно оставаться?

— Уж побуду пока, а потом куда−нибудь убегу.

Сердечко Парвати разрывалось на части от вида несчастного Девдаса, а услышанное ранило настолько, что из её глаз слёзы хлынули градом:

— Дев! Я тоже убегу.

— Куда? Со мной? Разве это возможно?

— Ещё как! − Покачала головой Парвати.

— Иди сначала воды принеси.

— Нет, не пойду, а то ты убежишь.

— Да не убегу я!

Но Парвати ему не поверила и стояла как вкопанная. Девдас приказал:

— Кому сказал — иди!

— Ни за что не пойду.

Девдас рассердился, дёрнул Парвати за волосы и заорал:

— Иди тебе говорят!

Парвати по−прежнему не реагировала, и тогда он заехал ей кулаком по спине.

— А так?

— Даже с места не сдвинусь. – Парвати захныкала.

Девдас развернулся и ушёл. Парвати в слезах тоже побрела куда глаза глядят и вскоре наткнулась на отца Девдаса. Мукерджи её очень любил.

— Паро, доченька, почему ты плачешь?

— Дев ударил.

— Где он?

— Там, в саду сидит, курит.

Заминдар−сахиб уже от визита пандита был вне себя от ярости, а эта новость ещё подлила масла в огонь:

— Девдас уже курить начал?!

— Представьте себе, курит регулярно. В саду хуку прячет.

— И ты всё это время молчала?

— Дева боюсь.

Вообще−то дело было не в том, что она боялась, что Дев её побьет, а в том, что она боялась, как бы Дева самого не побили − вот и помалкивала. В свои восемь лет она была на удивление смышлёная, и сегодня только большая обида подтолкнула её об этом рассказать. Придя домой, она сразу легла и плача заснула. В тот вечер к еде она не притронулась.

__________

(1) Заминдар−сахиб. – Уважительное обращение к помещику (урду zamindar – землевладелец, помещик; sahab – господин).